«Цветы в усадьбе» Знаменское Раёк – изящный способ поговорить о важном

В первые выходные августа в усадьбе Знаменское-Раек под Торжком прошло красивое мероприятие: среди старинных залов обычно наглухо закрытого усадебного дома расцвели букеты, созданные ландшафтным бюро МОХ. Задуманный архитектором-реставратором Екатериной Григорьевой как способ привлечь внимание к хрупкости и быстротечности красоты – обветшавшего палладианского дома и украсивших его цветочных композиций – праздник стал эффектным способом напомнить о состоянии усадьбы и поднять серьезный и пока неразрешимый вопрос о том, в каком виде ее стоит восстанавливать.

Усадьбу Знаменское Раёк знают почти все, кто так или иначе интересуется архитектурой: это «золотая классика» русского палладианства, которая завораживает своими пропорциями, удивительной ясностью и простотой форм любого, кто хоть раз видел ее вживую. При этом мало кому удается заглянуть в интерьеры усадьбы – они находятся в полуаварийном состоянии и попасть в них можно только по договоренности со Всероссийским историко-этнографическим музеем в Торжке, под начало которого перешел дом.

Усадьбу создал уроженец здешних мест архитектор-самоучка Николай Львов, один из самых эрудированных и талантливых русских зодчих XVIII века: последовательный классик (автор первого и лучшего перевода «четырех книг об архитектуре» А.Палладио), остроумный инженер (печник и гидротехник), ботаник и садовод, поэт, драматург и музыкант.
Заказчиком усадьбы стал генерал Федор Глебов, который задумал усадьбу в подарок молодой жене Елизавете, в девичестве Стрешневой, ведущей свой род от первых Романовых. По преданию, создаваемая как ценный дар, усадьба спроектирована в форме ожерелья с главным домом в качестве центрального камня, службами как меньшими по размеру и застежкой – въездной группой. Так это или нет, но на планах, а теперь и снимках с коптера – форма ожерелья прекрасно читается. Внутри изящного, построенного в лучших усадебных традициях дома Львов использовал все свои нововведения и открытия – от уникального скрытого отопления до замечательно продуманного освещения (в усадьбе очень большие окна). Вокруг усадьбы по законам XVIII века был разбит регулярный парк, от которого сейчас остались только силуэты каскадных прудов.

За XX век Знаменское-Раёк, как впрочем и большинство русских усадеб, повидала многое: она была и колонией для несовершеннолетних, и военным госпиталем, и домом отдыха советских рабочих. Искусствовед Алексей Греч, который побывал там в 1920-х годах, писал: «Роскошно разрослись липы старого английского сада, время наложило своеобразную «патину» на весь «ландшафтный парк» — разрушаясь, поглощаются природой произведения искусства…».

К началу XXI века «патина» уже готова поглотить и саму усадьбу, хотя в последние десятилетия были некоторые попытки реставрации.  В 1990-х реставраторы расчистили интерьеры от поздних наслоений масляной краски, а в 2007-м году нашелся арендатор, который восстановил два флигеля (в них даже недолгое время была гостиница). Но уже в 2017 году деньги закончились и аренду расторгли. Сейчас Знаменское-Раёк с новой силой нуждается в реставрации, часть построек находится в аварийном состоянии, парк безнадежно зарос и почти не читается, хотя она по-прежнему подкупает редкой гармоничностью.

 Интерьеры Знаменского-Райка сегодня представляют собой «упадок и разрушение», но в самой живописной, романтической трактовке из всех возможных: на стенах проступают детали оригинальной отделки XVIII века и поздних переделок века XIX, то росписи, то имитация мрамора, в столовой от галереи некогда находившихся здесь портретов остались одни овальные рамы: зияющая пустота вместо долгой родословной – чем не символ советской истории? На потолках тут и там проступают фрагменты плафонов (с парой неожиданно хорошо сохранившихся фрагментов, в те частях, что были зашиты в XX веке), неплохо сохранилась роспись подкупольного пространства, остались камины и изразцовая печь. 

Акция «Цветы в усадьбе», организованная архитектором-реставратором и преподавателем «Британки» Екатериной Григорьевой с коллегами по школе и студентами-волонтерами, призвана обратить внимание на уникальную хрупкую красоту дома в его нынешнем состоянии, пригласить людей в закрытые обычно интерьеры и запечатлеть их в многочисленных съемках. Потому что мало что выглядит так фотогенично, как старые залы, благородно затертые стены и изящные цветы среди них. А «инстаграмность», как мы знаем, - один из самых мощных в наше время ресурсов продвижения идей. Главное сегодня - обратить внимание на состояние усадьбы.

Для создания композиций пригласили ландшафтное бюро МОХ, известное своим умением создавать райского вида сады из не самых броских цветов и злаков Средней полосы. Волонтеры проекта помогали флористам набирать цветы, камыши и травы по окрестным лугам и берегам. Результатом стали размашистые композиции в основных залах усадьбы, всем своим видом транслирующие идею: «красота вокруг нас, просто нужно присмотреться и увидеть».

В 2022 году усадьба отошла ко Всероссийскому историко-этнографическому музею в Торжке и наконец-то идет речь об ее реставрации (хотя пока без сроков и понимания источников финансирования). Если усадьбу будут восстанавливать по правилам научной реставрации, то есть риск потерять то, чем сейчас восхищается большинство ее гостей - подлинность и многослойность истории, написанной на ее стенах. И вот здесь мы подходим к сложному, но важному вопросу: Какая реставрация нужна дому? Что под ней подразумевается?

Екатерина Григорьева, архитектор-реставратор, автор проекта «Цветы в усадьбе»:
«Пока с проектом реставрации усадьбы история неясная - его делали в разные годы разные организации и его нет в распоряжение музея в актуальной версии. Есть вероятность того, что при составлении паспорта объекта, на этапе научной реставрации, интерьеры будут признаны объектом охраны и их необходимо будет воссоздать на реставрационную дату (самая значительная в истории памятника дата) в таком же виде, какими они на тот момент. Таковы законы работы с объектом культурного наследия. Скорее всего, это будет период, когда дом принадлежал Ф. Глебову - сразу после завершения строительства. То есть, если предмет охраны – это стены и потолки, то исследования покажут, какого вида и цвета они были, и реставраторы покрасят и дорисуют все, чего мы сейчас даже не видим. Это будет воссоздание – тот способ, которым в нашей стране чаще всего реставрируют объекты. Дорисовывают, дописывают, достраивают, закрашивают, делают заново. Этот подход возвращает первозданный вид, но не уважает истории места. Исчезает фактура, хотя именно ее хочется максимально оставить и законсервировать». 

Сохранить усадьбу - это предотвратить дальнейшее разрушение: укрепить конструкции купола и перекрытий, снять остатки масляной краски, вставить стекла в окна, осушить подвал, восстановить световой фонарь над лестницей, вернуть возможность безопасно находиться в внутри, выходить на лоджию.

«Как поменять ментальность? Ведь воссоздание  – норма не только в глазах реставраторов, но и большинства посетителей, – делится Екатерина Григорьева. – Как показать ценность истории? Ценность разных ее моментов. Формальный подход убил немало памятников: многие потеряли подлинность за старательной реставрацией согласно ГОСТу».

Тем временем, подход с сохранением разных исторических слоев – распространенная и принятая в мире практика. II Международный конгресс архитекторов и технических специалистов по историческим памятникам, проходивший в Венеции с 25 по 31 мая 1964 года принял свод правил по обращению с объектами культурного наследия, вошедший в историю как «Венецианская хартия»:
«Человечество с каждым днем все более осознает общечеловеческую ценность памятников, рассматривает их как общее наследие и перед лицом будущих поколений признает совместную ответственность за его сохранность. Оно считает себя обязанным передать памятники во всем богатстве их подлинности».

В хартии есть несколько важных принципов, которые стоит уважать, если мы и правда считаем себя хранителями наследия.

Цель
Статья 3: «Консервация и реставрация памятников имеют целью сохранение памятников как произведений искусства и как свидетелей истории».
Статья 5: «Консервация памятников всегда облегчается возможностью их использования на благо общества; такое использование желательно, но при условии сохранения архитектурной целостности и декора зданий. Только в этих рамках можно разрешать и предпринимать работу по приспособлению, необходимость которой вызвана новыми требованиями современной жизни».

Реставрация
Статья 9: «Реставрация должна являться исключительной мерой. Ее цель – сохранение и выявление эстетических и исторических ценностей памятника. Она основывается на уважении подлинности материала и достоверности документов. Реставрация прекращается там, где начинается гипотеза».
Статья 11: «Наслоения разных эпох, привнесенные в архитектуру памятника, должны быть сохранены, поскольку единство стиля не является целью реставрации».
Статья 12: «Элементы, предназначенные для замены недостающих фрагментов, должны гармонично вписываться в целое и вместе с тем так отличаться от подлинных, чтобы реставрация не фальсифицировала историческую и художественную документальность памятника».

«Я считаю, что реставрация здесь нужна самая быть внимательная, избегающая формального подхода, осознанная. Целью не может быть просто желание вернуть здание к изначальному виду, забыв о истории объекта и его подлинности. Прописать единые правила для всех объектов сложно, но необходимо хотя бы начинать двигаться в создании нового подхода, пока нам еще есть что сохранять и передавать, как эстафету, нашим потомкам», - говорит Екатерина Григорьева.

Невозможно смотреть как разрушается усадьба. Очевидно, что ей нужна помощь. Но какая? Научная реставрация? Консервация в текущем состоянии? Наверно, в идеале - приспособление под новое использование. Но какое? Как убедить тех, кто займется усадьбой, что не стоит делать из нее еще один нарядный макет прошлого. А стоит сохранить, пусть хоть частично, то ценное наслоение следов ее долгой, полной взлетов и падений, истории.