Евгений Асс: «Как образуется архитектор»
В честь Всемирного дня архитектуры публикуем эссе Евгения Асса из ПР72 (1/2014) на вечно актуальную тему воспитания архитекторов. Мир тогда еще был другим, однако вопрос о том, что делать с архитектурным образованием в нашей стране, не только не исчез, но встал еще острее. Так как учить архитектуре?
Образование — это такой процесс, в результате которого что-то образуется. В результате архитектурного образования должен образоваться архитектор. Много лет я размышляю над этим процессом, пытаясь найти ответ на вопрос «Как образовать архитектора». Он, в свою очередь, требует предварительного ответа на еще более трудные вопросы: «А вообще, что такое архитектура? Кто такой этот самый архитектор? И что это за образ, которым он должен обладать?» Окончательного ответа на эти вопросы, к счастью, не существует, что позволяет пробовать, сомневаться, экспериментировать и искать новые подходы, в основном полагаясь на интуицию.
Процесс образования архитектора происходит главным образом в учебной мастерской, в студии. На всех прочих многочисленных академических курсах он «обучается», но только в студии он «образуется». Это загадочный и увлекательный процесс обмена, приятия и отторжения, столкновения амбиций, вражды и любви.
Работа в студии — всегда импровизация, главный ее инструмент — разговор. Студийная работа больше всего похожа на психотерапевтический сеанс, когда студент и преподаватель поочередно оказываются то врачом, то пациентом. Мы беседуем, выпытывая друг у друга тайны и добиваясь откровенности.
Я вообще ставлю способность архитектора к языковой практике никак не ниже способности к рисованию. Конечно архитектор, как, впрочем, и любой человек, должен уметь изображать реальный мир, но он лучше других должен уметь его описывать. Тем более он должен уметь не просто изображать, но и подробно описывать мир воображаемый. Рисунок часто оказывается или безответственным копированием или полетом фантазии. Текст же требует конкретности. Описание самой обыденной ситуации во всех подробностях, с деталями, не поддающимися изображению, вроде запахов, звуков, движения воздуха и температуры, дает совершенно иной взгляд на архитектуру. Качества материи, ощущения тоже легче поддаются описанию, чем изображению. Архитектурная поэзия начинается с внимательного изучения.
Но чем внимательней, твердыня Notre Dame,
Я изучал твои чудовищные ребра, —
Тем чаще думал я: из тяжести недоброй
И я когда-нибудь прекрасное создам.
Мы в студии говорим о поэзии и, вообще, о литературе и языке. Об этимологии, пытаясь услышать истинный смысл слов. О метафоре, гиперболе и других тропах, расширяющих образную палитру высказывания.
Мы говорим о воспоминаниях. Ваше первое пространственное воспоминание? Попробуйте припомнить комнату вашего детства, дверь, вид из окна. Кто же это сказал, что проектирование — это припоминание? Вспомнить все. Total recall. Стоит посмотреть этот фильм. Но если хотите по-настоящему понять модернистскую эстетику, надо начи-нать с фильма «Метрополис» Фрица Ланга и Playtime Жака Тати — от пафоса сотворения нового мира до трагикомической потерянности частного человека в этом новом мире. Почитайте еще гениальную книжку Юхани Паласмаа об архитектуре в кино, где он рассматривает пространственную поэтику Хичкока, Тарковского и Кубрика. Знаете, что Кубрик сам нарисовал все интерьеры для фильма «Сияние»? Это очень интересно — режиссер как архитектор, создающий пространство действия для своих героев.
Мы в студии часто для описания действия людей в пространстве используем слово «хореография». Это что-то большее, чем просто «функциональные перемещения». Я говорю: постарайтесь понаблюдать и зафиксировать своеобразие пространственного поведения в разных ситуациях. Совершенно разный балет можно увидеть на вокзале и в музее. Но, конечно, научиться чувствовать пространство действия лучше всего в театре. Я уже давно задумал перемешать театральных студентов с архитектурными. Сцена дисциплинирует пространственное поведение, тренирует внимание к процессу коммуникации между людьми. Студенты должны будут сами спроектировать пространство и сыграть в нем некое действие. Я бы хотел, чтобы студенты и сценарий сами придумали, задали бы конфигурации пространства и движения, что-то вроде ремарок в пьесах Чехова. Архитектор ведь задает правила игры и границы.
Вы видели, как в недавней игре «Барселоны» с «Реалом» Лионель Месси успел забить гол за секунду до того, как попал в искусственный оффсайд? Офсайд — это же тоже пространственная граница, только подвижная. Как вы думаете, может ли существовать архитектура с подвижными границами? Что было бы, если бы границы поля постоянно изменялись? А в современной культуре границы пространства, между прочим, становятся подвижными, а то и вовсе неуловимыми.
Давайте обсудим это на примере звука. До звукозаписи музыка существовала только в пределах храма, зала или гостиной. И качество звука зависело от пространства. А сегодня музыка в вашем телефоне едет с вами в метро. Ваше акустическое пространство не совпадает с пространством вашего реального пребывания.
Кстати, о музыке. Композитор Владимир Мартынов утверждает, что время композиторов — великих ее сочинителей и вообще время авторов — закончилось. Следуя его логике, не закончилось ли время архитекторов? Время демиургов, героических творцов будущего? Заодно надо бы вам послушать сочинения самого Мартынова — замечательное сочетание барочных конструкций с минималистской разработкой. Обратите внимание, как едва заметно от такта к такту происходит трансформация ритма и мелодии. В каком-то смысле это похоже на изменения света и насыщенности цвета в работах Джеймса Террелла.
Вы не были на его выставке? Всем обязательно к следующей нашей встрече сходить в «Гараж»! Обсудим вместе! Он, между прочим, спроектировал удивительный объект для наблюдения за небом в Аризоне. Он, несомненно, немного мистик. Но ведь исторически все строители были мистиками. Джон Рескин так и пишет (только недавно нашел его юношеское сочинение «Поэзия архитектуры»): архитектор не может не быть метафизиком. Об этом же говорит и Хайдеггер в статье «Строить, жить, мыслить»: строительство является не простым преобразованием материи, а собственно жизнью во всей ее духовной полноте.
В общем глядите по сторонам, побольше читайте, смотрите кино, слушайте музыку. Кстати, опять о музыке. Давным-давно я брал интервью у Александра Бродского, когда они с Уткиным только построили ресторан «Атриум» в таком иронично-классическом стиле. Он мне тогда сказал, что коринфскую капитель лучше всего лепить под Led Zeppelin.
Только что получил приглашение на конференцию «Как учить архитектуре». Вот как-то так, я думаю.
