Меандры гаражной архитектуры

«Гараж — особое здание, в котором вместо людей живут машины. Это приводит к парадоксальному противоречию формы и содержания», — так звучал тизер статьи Глеба Соболева в ПР19 с темой «Транспорт» (2001). Действительно, буквальный контекстуализм заставил нарядить многоуровневые паркинги в Москве и Петербурге, рассматриваемые в статье, в одежды доходного дома. В этом просматривается, конечно, элемент игры, но возникает вопрос: что лучше — камуфлировать функцию или творчески проявлять ее? Авторы нижегородского проекта выбирают второе и демонстрируют, что гараж — это, действительно, особенное здание.

Дом для машин

Первым гаражом была конюшня, где автомобиль стоял рядом с лошадьми. Первые модели БМВ формой капота напоминали ноздри коня. Автомобиль был почти живым, рукотворным чудом. Конвейер Форда сделал чудо обыденностью, доступной многим. Мне не удалось найти, где и когда был построен первый многоэтажный гараж, но наверное, это произошло в Америке. Однако первым архитектором, воспевшим автомобиль, стал европеец. Ле Корбюзье первым увидел архитектуру из автомобиля и возвел это видение в принцип, сильно повлиявший на ее развитие. Классические формы оказались ненужными, так как из автомобиля их не успеваешь заметить. Тактильное восприятие архитектуры исключено для автомобилиста, оно заменяется покачиванием на амортизаторах, ощущениям ускорения и торможения. Город разворачивается перед автомобилистом как трехмерной фильм на экране лобового стекла.

Но вот в гараж выпадает из этого фильма. В него нельзя въехать на большой скорости, в нем автомобилист покидает пространство своей ячейки и вступает в контакт с городом. Гараж оказывается рубежом пересечения разных пространственно-временных систем. Гараж строится по масштабу машин: рампы парковочные места лифты — все основано на модуле автомобиля. Человек в гараже лишний, пространство гаража выталкивает его наружу, он годится только для перестрелок в духе западных боевиков. Гараж — это дом для машин.

Функция

Гараж в первую очередь должен быть функционален, размещать максимальное количество машин и обеспечивать их свободное перемещение. Все три здания решают эту задачу, но функции не доминирует над архитектурой, не выражается в ней явно. В питерском и московском гаражах фасад и функциональный объем существуют независимо, автомобили, размещаемые внутри, просвечивают через оболочку фасада, но не превращаются в эстетизированный объект, а скорее прячутся за ней. Нижегородский гараж решен более сложно, каждой функции соответствует свой объем, входы и въезды подчеркнуты козырьками, но функционализм не доминирует, а естественно выливается из формы.

Смысл

Нынешние муки российских архитекторов в поисках стиля — это в первую очередь проблема смысла архитектуры. Немногие идут путем русского конструктивизма и западного модернизма. Для этого не хватает строительных технологий, организационных возможностей и желания заказчика. Кроме того, это направление заведомо наднациональное и не решает проблемы самоидентификации.

Условия российского рынка подталкивают архитекторов к движению в ином направлении. Три гаража, представленные в этой статье, демонстрируют одно общую качество — их смысл в континуальности. Если вырвать их из контекста, обоснованность деталей и общих архитектурных решений окажется под вопросом.

Гараж мастерской Мамошина, находящийся в ряду петербургской застройки конца XIX — начала XX века, мимикрирует под фасад доходного дома. «Это не гараж» — вот основной смысл сообщения, написанного в его деталях. И, пожалуй, этот прием оправдан многими причинами. Первая — это сохранение единства плоскости фасадов улицы. Решенное в духе Северного модерна, но не повторяющее его деталей, новое здание успешно сливается со своими соседями. Санкт-Петербургская архитектура диктует свои решения. На фоне его европейской застройки архитектурные ошибки слишком заметны. В отличие от Москвы, петербургские архитекторы сохранили градостроительную традицию. Действуя по принципу «не навредить», они берегут ткань города. Такая политика не ведет к ярким экспериментам, но социально и культурно оправдана.

Гараж мастерской Щукина был богато декорирован по настоянию заказчика. По первоначальному замыслу здание должно было соответствовать прилегающим фабричном зданиям XIX века по сдержанности деталей, возникающих из логики кладки кирпича. Стиль реализованного фасада можно назвать «византийским барокко», близким стилю доходного дома Страхового общества «Россия». Башенки по углам, мощные карнизы, арочные проемы ближе архитектуре палаццо, чем промышленного здания. S-образный в плане гараж плотно вписан в участок и работает всем своим объемом. Видимый с Якиманки, он замыкает квартал кирпичных промышленных зданий и придает ему более высокий статус.

Из трех проектов выделяется гараж мастерской Никишина, он не только реагирует на контекст, но и участвует в создании нового смысла контекста. Рассматриваемый с разных сторон, он создает впечатление нескольких отличных друг от друга зданий, с разным масштабом и динамикой. Его формы задают несколько векторов в рамках архитектурного дискурса: один — брутализм, другой — древнерусская крепостная архитектура, третий — постмодернизм. Но при такой многоплановости задание сохраняет единство и не распадается на множество разных цитат.

Перспектива

Рассматривая футуристические открытки начала века, я с удивлением обнаружил черты современной российской архитектуры. Можно подумать, что архитекторы проходят второй круг развития, перебирая словарь начала прошлого столетия. Идет процесс восстановления профессиональной памяти, стертые годами массовой застройки. Серьезный скачок в развитии архитектуры может дать развитие новых строительных технологий, но опыт «орнаментального» мышления не должен пройти даром, а в слиянии с технологией и новыми конструкциями может развиться в целостное направление. Пока же она остается на уровне архитектуры Киевского вокзала, в котором функциональная и красивая по своей простоте конструкция дебаркадера прячется за классическим фасадом здания. Уверенные шаги в направлении развития делает нижегородская архитектура, где несмотря на невысокое качество строительных технологий мастерская Никишина выжимает максимум из простой кладки кирпича и игры с проемами. Надеюсь, что непримиримая борьба модернистов и традиционалистов закончится миром.