Инновационный центр «Сколково»

Инновационный центр и город Сколково  —  проект национального масштаба, финансируемый правительством РФ. Сколково мыслится как наша Силиконовая долина. Здесь селятся не только изобретатели, но и внедряющие их изобретения в жизнь инноваторы.

расположение:

Московская область

фото:
ООО «ОДАС Сколково»

опубликовано в журнале:
ПР85

заказчик:

Фонд «Сколково»

девелопер:
ООО «ОДАС Сколково»

объемы строительства:
2015 год  – 121 тыс. м², 2016 год  –  299 тыс. м², 2017 год  –  565 м², всего  – 2870 тыс. м²

авторы генплана:

AREP и Мишель Девинь

главный архитектор Сколково:
Анна Тургенева

архитекторы:
Valode & Pistre (Технопарк), UNK project (квартал «Миро»), BRT RUS LLC (квартал «Тетрис»), Энтони-Эмануэль Бешю (квартал «Квадро»)

архитекторы других объектов и районов Сколково:

AREP, David Chipperfield Architects, SPEECH, Мохсен Мустафави, SANAA, OMA, BERNASKONI, Herzog & de Meuron, «Проект Меганом», Stefano Boeri Architetti, Michel Desvigne Paysagiste

Подготовила Лара Копылова

От архитектуры Сколково ждали многого. Градостроительный международный конкурс на тему будущего Иннограда был проведен в 2010 г. на высоком уровне. Соревновались всемирно известные команды: ОМА (Нидерланды), AREP (Франция), Arup (Англия), Royal Haskoning / Mecanoo (Нидерланды) и другие. Финалистами оказались два проекта. 

AREP предложили город, основанный на идеях Нового урбанизма. Это движение хотя и употребляет слово «новый», но призывает вернуться к традиционным европейским городам с церковью и ратушей на центральной площади, где все в пешеходной доступности. Города  —  маленькие, фактически деревни (по этой концепции строят в Америке А. Дюани и Э. Плат-Зиберк, в Европе  —  Л. Крие). Инноград, предложенный AREP, состоит из пяти таких «деревень», связанных между собой. До всего можно дойти пешком, перемещения на автомобиле сведены к минимуму (пока это не получилось, так как не построен вокзал и не закончено благоустройство, но в перспективе возможно). ОМА выбрали противоположный образ: мегаструктуры с гигантскими зданиями-пластинами, в одно из которых встроены общественные функции, а в другое  —  жилье. 

Техногенный образ, похожий на любимый Колхасом советский модернизм 1970-х, не был оценен. Члены жюри предпочли «деревни» и профессорские коттеджи, как в Гарварде, которые со временем должны утопать в зелени, хотя пока деревья не выросли. Другое отличие от гарвардских сайдинговых коттеджей с рюшами  —  строго модернистская архитектура сколковского жилья, от которой требовалось выразить инновационность. 

Инновационный город и по сути, и внешне  —  экологический, дружественный ландшафту. И Херцог с де Мероном пошли по этому пути: их университет невысокий, с деревянной отделкой, и хотя снаружи — монолитный диск, внутри похож на деревню с улицами и домами. И Валод и Пистр зрительно разделили длинное здание Технопарка на отдельные корпуса с помощью «плиссированной» крыши (как бы много домиков со скатными крышами). В 2012–2013 году провели отдельный конкурс на жилье. В нем были определены победители для 10 участков, и уже построенные малоэтажные ключевые объекты Сколково выглядят убедительно во всех смыслах. А вот многоэтажная черная «домна» ДЦ «Сколково» (MatRex) Бориса Бернаскони — по контрасту крутая и грозная. Но она такая одна. Важно, что в Сколково победила более гуманная и экологичная концепция, потому что и суть, и образ у науки должны быть гуманными. Все знают, что происходит, когда человек, благодаря технологиям, становится, говоря словами Швейцера, сверхсильным, но не сверхразумным. Подробная история и структура ИЦ «Сколково» — в интервью с Антоном Яковенко, генеральным директором ОДАС «Сколково».

Панорамы города
Панорамы города

Проект Россия: В 2010 году вы провели градостроительный конкурс на концепцию территории. Не всегда конкурсные проекты реализуют. Насколько это удалось в Сколково?

Антон Яковенко: В конкурсе участвовали 36 архитектурных бюро со всего мира. В финал вышли AREP с концепцией урбанистических деревень и ОМА с концепцией города-героя, который был разделен на две части: в одной люди жили, в другой  —  работали. Коллеги прозвали ее «Уралмаш XXI века». На Уралмаше утром оживал завод — умирал город, вечером оживал город, умирал завод. Это именно то, от чего мы хотели уйти, поэтому выбрали другую концепцию. Реализуем более гуманистическую идею AREP: несколько «деревень», каждая  —  со своим центром, плюс ключевые объекты  —  ядра, построенные за счет государственной субсидии, — Технопарк и Университет.

ПР: В чем сходство и отличие Сколково, например, от Кремниевой долины? На какие инновационные центры вы ориентировались?

АЯ: На Кремниевую долину и Софию-Антиполис прежде всего. Кремниевая долина складывалась эволюционно в течение 30–40 лет. При этом в Кремниевой долине были все компоненты успеха: технологический университет Стэнфорд, много земель, которые по уставу Стэнфорда нельзя продавать, но можно отдавать в долгосрочную аренду на цели промоутирования инноваций. В конце 1950-х в период компьютерного бума в проект пришли инвестиции от оборонной промышленности. Затем пришли венчурные капиталисты, они и стали развивать стартапы тогда никому не известных Hewlett Packard, Intel и т. д. В проекте «Сколково» нам пришлось самим определить слагаемые успеха и попробовать запустить инновационный реактор искусственно и в более короткий срок.

Нам также понравился опыт французов, Софии-Антиполиса. В Европе стартапы не работают, потому что у них много регламентов. Однако большие компании с госучастием или без него создают центры НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы). Концентрация центров НИОКР в одном месте дает отличный результат. Особенность этого проекта в том, что в нем люди живут, причем только одна треть из них работает в исследовательских центрах, остальным просто нравится там жить.

Виды на «Гиперкуб» и MatRex — здания Бориса Бернаскони
Виды на «Гиперкуб» и MatRex — здания Бориса Бернаскони

В планировании территории и элементов ИЦ «Сколково» мы взяли многое из мирового опыта. К примеру, наши ключевые объекты  —  элементы экосистемы  —  Университет Сколтех и Технопарк. В первом готовят новые поколения исследователей и предпринимателей, опираясь на лучшие традиции российских и международных образовательных и исследовательских практик и делая особый акцент на предпринимательской и инновационной деятельности.

Второй якорь  —  Технопарк, где стартапам пяти кластеров (биомедицина, IT, космос и телекоммуникации, ядерные технологии и энергоэффективность) организован доступ к офисным помещениям разного формата, к дорогому оборудованию в центрах коллективного пользования и к деньгам: фондам, венчурным капиталистам, компаниям, которые покупают технологии. 

Кроме того, на территории инновационного центра строятся центры НИОКР (например, у нас уже возведены и работают центры «Боинг» и «Ренова»). Это третий важный элемент экосистемы. И, наконец, мы строим 350 000 квадратных метров жилой инфраструктуры  —  кварталы апартаментов разной типологии и планировок для всех резидентов и участников проекта. 

ПР: Сколково позиционировалось как место инновационной архитектуры, построенной мировыми звездами. Что удалось реализовать?

АЯ: Мы создали для Сколково Dream Team. На этапе планирования территории в работе градсовета принимали участие целых три притцкеровских лауреата: ОМА, Sanaa, Herzog & de Meuron. В одной команде работали архитектурные бюро Chiepperfield, SPEECH, «Меганом», Valode & Pistre, а также эксперты Григорий Ревзин, Алексей Муратов, Мохсен Мустафави. Многие из них стали кураторами районов: «Меганом» и Стефано Боэри  —  района D4, Valode & Pistre  —  района D2 Технопарк, Speech и Chiepperfield — D1, Herzog & de Meuron  —  D3 и Университета. На данный момент построено более 1 млн м2 объектов разного функционала: Технопарк, «Матрешка» (MatRex), здание Международной гимназии «Сколково» (Семейный кампус), 4 здания бизнес-центра «Квартал Менделеева», активно заселяется первая очередь жилых кварталов, завершается строительство первой очереди Университета.

ПР: Расскажите про градообразующие объекты Сколково: Университет и Технопарк.

АЯ: Университет Сколтех  —  совместный проект с MIT —  работает уже 5 лет. Сегодня он расположен в бизнес-центре «Квартал Менделеева», но скоро переедет в собственное здание. Первый ректор — Эдвард Кроули, профессор MIT, создал ядро преподавателей и передал эстафету академику Александру Кулешову. Преподавание идет на английском. В целевой модели университета 1 200 студентов второго цикла и 200 профессоров, сейчас  —  400 студентов и 60 профессоров. Это репаты и экспаты, которые уехали и вернулись, чтобы учиться или преподавать в университете уровня MIT. Они говорят, что получилась программа высокого уровня.

Первые корпуса Сколтеха
Первые корпуса Сколтеха
НИОКР «Боинг»
НИОКР «Боинг»
ЦОД Сбербанка, арх. Gensler
ЦОД Сбербанка, арх. Gensler

Проектированием университета занималось архитектурное бюро Herzog & de Meuron, у них огромный опыт сложных масштабных проектов. Университеты часто существуют в виде кампуса или городка, как Макгил (Канада), Кембридж. Но мы пошли по другому пути, несмотря на сопротивление специалистов MIT. Они нам говорили, что пытаться разместить все лаборатории в одном здании  —  путь в никуда. А у нас получилось. Каждый корпус  — отдельный, но они объединены подземной инженерией и подземной логистикой. Это лучшее общественное здание в России. Когда видишь внутренние дворики, понимаешь, почему нужно платить за архитектуру. 

Проектируя Университет, мы понимали, что лаборатории, какими бы они ни были, могут устареть в процессе создания объекта. Ситуация с технологическим оборудованием схожа с компьютерами, те устаревают за два года. Современное оборудование устареет, пока вы под него строите здание лет пять, придется покупать новое. Поэтому мы сфокусировались на ключевых узлах, проектировали базовые вещи: инженерные сети, электричество, воду и т. д. 

Технопарк проектировало бюро Valode & Pistre, поскольку у них есть богатый опыт создания технопарков Renault, медицинских производственных и исследовательских зданий. Сейчас построена первая фаза Технопарка  —  96 тыс. м2, где может разместиться 400 стартапов. Нам говорили, что 300 стартапов  —  это большой успех. Мы набрали 1 700. В России много молодых людей, которые обладают креативными идеями, имеющими коммерческий потенциал. 

ПР: Почему не удалось построить транспортный терминал Кадзуйо Седзимы?

АЯ: Проектирование двух центральных объектов ИЦ «Сколково» поручили знаковым архитекторам. Кадзуйо Седзима предложила создать на входе в Сколково связку-хаб с куполом высотой 160 м  —  всегда зеленый, теплый зимой и прохладный летом. Очень сложный с инженерной точки зрения проект, но нам он казался реализуемым. Мы ориентировались на опыт больших крытых пространств, знакомых по Америке и Японии,  —  там играют в бейсбол, например, да и вообще нужны крытые пространства  —  отсюда много готовых инженерных решений. Вторым знаковым проектом, который предложило построить в центральной части инновационного центра архитектурное бюро ОМА, был квартал «Скала»  —  куб, поставленный на ребро вопреки законам физики. Нам казалось, что эти два объекта выступят новинкой и центром притяжения. Однако масштаб и подход к реализации этих проектов оказались запредельными для нашего бюджета. 

Нас много критиковали, обвиняли в фараонстве, говорили, что эти функции можно решить с большей экономичностью. Вопрос денег в какой-то момент стал главным и не позволил двинуться с этими проектами. Мы были вынуждены перейти к плану Б. Связку-хаб мы оставили, хотя купол и исчез. От «Скалы» решили отказаться совсем, разместив на ее месте парк. Реализацией этого плана занимается сегодня Москва по совместному проекту Arteza/Maxwan. Уже в следующем году мы сможем его увидеть, и это будет один из лучших парков в стране  — небольшой, 12 га, но отличный по качеству и функционалу.

ПР: Принимали ли российские архитекторы участие в проекте?

АЯ: Конечно, принимали. Я уже упоминал многих российских архитекторов и их участие в работе градостроительного совета ИЦ «Сколково». Кроме того, в конце 2012 года вместе со «Стрелкой» мы провели конкурс на проектирование жилых кварталов. Григорий Ревзин нас критиковал за большое иностранное участие, говорил, что мы забыли молодую российскую поросль. Мы услышали критику и ориентировали конкурс в основном на российских архитекторов. Не ограничивали иностранцев, но и не занимались их продвижением. В конкурсе приняли участие 300 команд. 30 сформировали шорт-лист. 10 стали победителями.

Нереализованные проекты SANAA и OMA
Нереализованные проекты SANAA и OMA
Визуализация строящегося Технопарка Сбербанка, арх. ZHA
Визуализация строящегося Технопарка Сбербанка, арх. ZHA

ПР: Какие еще архитектурно значимые объекты есть в Сколково?

АЯ: Интересным должен получиться Технопарк Сбербанка. Дэвид Чипперфилд предложил интересный проект: мы были уверены, что Сбербанк выберет его, и даже включили его в проект планировки территории. Этого не случилось. Изначально Сбербанк планировал построить проект повторного применения, что шло вразрез нашему видению Сколково. Герман Оскарович нас услышал — спасибо ему большое, и Сбербанк организовал международный конкурс с участием звезд архитектуры. К примеру, Норман Фостер предложил сногсшибательный проект, но его инженерия оказалась нереализуемой в реалиях наших строительных нормативов. Победила Заха Хадид (она ушла из жизни за две недели до презентации проекта). Ее проект очень понравился айтишникам, поскольку им нужен agile-офис, где люди, работающие в маленьких командах, могут быстро объединиться в большую. Греф считает, что Сбербанк должен стать IT-компанией через 10 лет, иначе он не выживет. Agile-офис подходит для этого идеально.

ПР: Были решения, о которых вы пожалели?

АЯ: Не так давно обсуждали с Сергеем Кузнецовым (главный архитектор города Москвы, глава градсовета Сколково), что бы мы сделали по-другому. Сегодня мы бы иначе отнеслись к развитию центров НИОКР. Мы не предполагали, что опытно-промышленный НИОКР имеет банальную форму дешевой коробки с дорогим оборудованием. Мы думали, что разместим эти центры в наших дорогих офисных помещениях. Но сейчас сталкиваемся с серийным запросом на создание «НИОКР-коробок». Однако и эти коробки мы пытаемся сделать интересными. Центр «Боинг» по переподготовке пилотов, один из тринадцати в мире, выполнен как архитектурно значимый объект. ЦОД Сбербанка —  здание для машин и серверов в результате работы с архитектурным бюро Gensler (США) — выглядит как супер-технологичный корабль. Или центр «СИБУРа» — коробка по форме, но с дорогими стеклянными фасадами. 

ПР: В чем роль ОДАС «Сколково» в миссии инновационного центра «Сколково»? 

АЯ: ОДАС «Сколково» занимается развитием городской среды, инфраструктуры и сервисов, строительством и управлением. Как мастер-девелопер полного цикла мы стояли у истоков создания инновационного центра, разрабатывали генеральный план, проект планировки территории. Сегодня мы принимаем объекты в эксплуатацию, занимаемся их дальнейшим обслуживанием. Я бы определил нашу миссию таким образом  —  мы формируем облик будущего инновационного центра и создаем городские сервисы, которые сделают его удобным для жизни и работы. Наша цель  —  создать привлекательную среду. А содержательной частью занимается Фонд «Сколково». Они взаимодействуют с партнерами и правительством, которое субсидирует проект и ждет не просто экономического эффекта, а что модель «Сколково» изменит представление о России, что ее будут воспринимать как место, где можно зарабатывать умом. 

10 сентября в рамках цикла экскурсий «Москва с МКА» можно будет увидеть инновационный центр своими глазами. Регистрация здесь

читать на тему: