Nøtel Лоуренса Лека и Kode9. Пугающее гостеприимство искусственного интеллекта

В не столь отдаленном будущем человечество полностью освободилось от оков наемного труда — на всех производствах и в сфере обслуживания людей заменили роботы и искусственный интеллект. Паттерны потребления кардинально изменились — в ситуации всеобщей доступности роскоши рухнули все прежние столпы персонального статуса вроде наручных часов, яхт, автомобилей, элитного жилья.

В русле новых тенденций китайская госкорпорация Nøtel Corporation основала для современных обеспеченных номадов и местных олигархов сеть одноименных люксовых отелей, интегрированных с искусственным интеллектом, — airbnb и Hayatt Regency, возведенные в абсолют. Роскошь здесь — в преувеличенно всеобъемлющем сервисе. Здесь не нужно ни иметь своих вещей, ни просить о чем-либо. Выдержка из обращения председателя правления Nøtel Corporation:

«Мы открыли сеть Nøtel, чтобы довести гостеприимство до предела возможного и исключить из жизни любые трения. Никаких больше раздумий о собственных желаниях. Никаких больше нежелательных встреч. Никаких больше ненадлежащих услуг, нарушающих гладкое течение жизни. Мы с гордостью предлагаем новейшие социальные технологии, приспособленные именно для вас. В Nøtel вы ни в чем не будете нуждаться*».

В архитектуре Nøtel соединены все достижения предыдущей эпохи — от кольцевой структуры штаб-квартиры Apple в Купертино до интерьеров Барселонского павильона и мебели Миса ван дер Роэ. При диаметре в 500 метров в отеле всего 12 номеров — легко представить себе их размеры и эксклюзивность. Благодаря самым передовым системам слежения, связанным с искусственным интеллектом, постояльцы гарантированно получают беспрецедентный опыт сервиса: малейшие желания угадываются, потребности предвосхищаются и с опережением удовлетворяются. Отели имеют наивысший статус 0-звездочных, что отражает полное отсутствие обслуживающего персонала. Кроме того, здания оборудованы защищенными каналами связи с остальным миром и топовыми системами безопасности, что делает их неуязвимыми в случае военных действий и стихийных бедствий. В какой бы мировой столице ни оказался клиент Nøtel, он может быть уверен: здесь его ждет безукоризненное персонализированное обслуживание и абсолютное уединение.

Примерно так звучит легенда, которую сочинили для своей аудиовизуальной коллаборации Nøtel медиа-художник и кинорежиссер Лоуренс Лек и основатель лейбла Hyperdub, музыкальный продюсер и диджей Kode9 (сценическое имя Стива Гудмана). И хотя Nøtel задумывался как визуальное сопровождение альбома Гудмана Nøthing, выпущенного в конце 2015 года, в итоге он приобрел самостоятельную ценность и выставлялся в лондонской галерее Arebyte и в арт-центре Stroom Den Haag в Гааге. Нам Nøtel интересен не только с точки зрения мутаций, которые он предсказывает для индустрии гостеприимства, но и тем, что это один из немногих примеров архитектурных «неигр» (notgame), суть которых состоит не в активных действиях, направленных на освоение виртуального пространства или игровое обучение каким-либо практическим навыкам, а в созерцании виртуальной архитектуры или пространства как феномена, объекта искусства. Ну и конечно, еще одна важная особенность — это слияние архитектуры и музыки: полную авторскую версию Nøtel, когда джойстиком управляет Лоуренс Лек, можно увидеть только на выступлениях Kode9.

Лоуренс Лек называет себя «продуктом номадического пост-колониального общества». Он родился во Франкфурте-на-Майне в семье этнических китайцев, некогда проживавших в Малайзии во время колониального правления англичан в этой стране. После ухода колонизаторов довольно многочисленная китайская диаспора подверглась гонениям со стороны коренного населения, и семья Лека перебралась в Сингапур. В конце концов Лоуренс оказался в Великобритании, где получил архитектурное образование: сначала в Тринити Колледж в Кембридже, затем в Школе Архитектурной ассоциации. Учась в Кембридже, он усвоил теоретические основы построения пространств, которые опирались в том числе на антропологические исследования примитивных обществ. Согласно им, любое поселение или город являет собой «космологическую диаграмму», выражающую самоощущение людей при определении ими своего места в пространстве. Одновременно с теоретическим направлением большое внимание в учебном процессе уделялось чисто практическим аспектам строительства зданий, которые привлекали Лоуренса гораздо меньше просто в силу того, что непосредственного применения этим знаниям он не находил. Уже позднее, работая в бюро Нормана Фостера, он отчетливо понял, что в современной практике — особенно больших бюро — архитектура является «сосудом для девелопмента и рынка недвижимости», и его интерес к философским и искусствоведческим сторонам архитектуры еще больше укрепился (во время работы у Фостера Лек стал откладывать средства на учебу в Cooper Union в Нью-Йорке, которую окончил в 2012 году). Став медиа-художником, Лек, по его определению, освободил производство пространства от экономики, которая диктует то, как мы населяем города и как они меняются во времени.

«Я продолжил использовать архитектурные средства — моделирование, рендеринг, симуляции, но только вне логики мира Бориса Джонсона и тому подобного, но в то же время, чтобы размышлять об этом мире», — рассказал он в одной из лекций.

Для Лоуренса архитектура — это попытка ответить на вопрос «где я?», а не «кто я?». Тогда как многие современные художники занимаются вопросом идентичности и через эту оптику смотрят на более широкие вопросы культуры, для него важнее то место, в котором мы психологически существуем, взрослея и воспринимая другие территории. «Мой интерес в архитектуре — в поиске места для существования в сегодняшнем мире, который постоянно изменяется», — говорит художник.

Особенность многих работ Лека в том, что они относятся к разряду сайт-специфических, т. е. созданных специально для того или иного места. Например, участвуя в фестивале современного искусства Open Source, который проходит в лондонском районе Долстон, он создал «фильм» Dalston Mon Amour, предлагая поразмышлять о коллективной амнезии, пролиферирующей в связи с постоянным редевеломпентом в этой части города. Мы видим картинку глазами персонажа, который перемещается по виртуальной реплике этого района, перенесенной на тропическое побережье, а за кадром звучит диалог из фильма «Хиросима моя любовь» о природе памяти.

Еще для виртуальных ландшафтов характерно полное безлюдье, а точнее отсутствие 3D-моделей человеческих фигур. «Мне нравится исследовать пространства без людей. Это похоже на фильмы Тарковского, где иногда ничего не происходит. Вы видите сцену. Как только появляется человеческая фигура или какое-то подобие межличностного контакта, вы перестаете видеть эту сцену как мир и видите ее как социальные отношения. Для меня важно привлечь внимание к архитектурному пространству как к языку как таковому: обычно оно скрыто, потому что нас больше привлекают лица, характеры, кошки — все то, что живое, а не то, что статично», — объясняет Лоуренс.

Когда в 2015 году он обратился к Hyperdub с предложением сделать визуальный ряд для какого-нибудь проекта, Kode9 как раз заканчивал свой альбом Nøthing. В центре музыки — нули, пустоты, вакуум, и, сочиняя ее, Гудман много читал об этих феноменах в физике, математике, экономике (например, о теории нулевых предельных издержек и связанной с ней экономикой совместного потребления). Когда же Лек прислал примеры своих работ, Гудман обратил внимание на то, что все они построены вокруг обезлюдевших симуляций неолиберальной архитектуры, и он быстро понял — это идеальное попадание в концепцию нового альбома.

Отель с интегрированным искусственным интеллектом выбран объектом компьютерной симуляции по множеству причин — это целый клубок, в котором переплелись и сугубо личные мотивы, и критическое отношение к современному экономическому устройству, и любовь к научной фантастике, одна из важных тем в которой — отношения человека и запрограммированного им робота, который обретает самость.

С одной стороны, типология люксового отеля с присущей ей нескрываемой роскошью, обезличенным сервисом, стремлением к максимальному комфорту и ярким впечатлениям видится гипертрофированным воплощением экономики общества потребления. Гудман часто бывает на гастролях и вынужден проводить в отелях, наверное, так же много времени, как дома. «Я заметил одну вещь, бывая в отелях и аэропортах, — там везде как будто огромный ноль. Ноль — это словно двигатель капитализма. Чем кто-то богаче, тем в более безлюдных местах ему нравится жить, тем меньше социального взаимодействия ему хочется. Я думаю, эта тенденция к изоляции лежит в самом сердце капитализма», — рассказал Гудман в ходе сессии на фестивале Sonar.

Так вышло, что именно находясь в отеле, он узнавал о смерти двух близких друзей. В конце апреля 2014 года не стало Рашада Хардена, больше известного как DJ Rashad, одного из первопроходцев жанра трэп, музыку которого выпускал Hyperdub. В октябре того же года после долгой борьбы с редким онкологическим заболеванием скончался Стивен Гордон, поэт и эмси, также известный как Spaceape, вместе с которым Гудман сочинял музыку. «Я был в отеле, один на один с собой, когда узнавал о смерти своих друзей. Думаю, эти затаившиеся воспоминания дали о себе знать [когда мы стали придумывать отель]», — признавал Гудман. Очевидно, что сам альбом Nøthing он создал, чтобы освободиться от опустошения, возникшего из-за этой утраты.

С другой стороны, один из важнейших и перспективнейших продуктов современного капитализма — это искусственный интеллект. В связи с ним неизбежно возникает тема труда: с делегированием всех задач машине открываются новые перспективы (или угрозы?) для человеческого существования и мироустройства. Гудман упоминает политического журналиста Арона Бастани, который ввел в обиход термин Fully Automated Luxury Communism (FALC), в вольном переводе — коммунизм полной автоматизации труда и неограниченного доступа к роскоши. Бастани считает, что этот строй станет ответом на затянувшийся кризис неолиберального капитализма, который разрывается в двух противоположных направлениях — нарастающей автоматизации производств и одновременно необходимости создавать рабочие места для обеспечения роста экономики. При FALC люди, не работая, будут получать универсальный базовый доход (universal basic income, UBI), который позволит им нормально жить и заниматься любимым делом, а не наемным трудом, дающим планомерно обесценивающиеся средства к существованию. Гудман пишет альбом Nøthing в 2015 году, когда идеи FALC и UBI находятся на повестке левых акселерационистов вроде Бастани или Ника Срничека и Алекса Уильямса уже несколько лет. Гудман, и сам входивший в круг акселерационистов из Cyber Culture Research Unit при Университете Уорвика, чтобы внести немного абсурда в эту красивую теорию, решил исказить ее гуманистический посыл и придумал китайскую государственную корпорацию, которая открывает отель-антиутопию для местных олигархов и богатых кочевников: Nøtel по-английски так и позиционируется — Fully Automated Luxury Hotel.

Что же происходит во время совместных выступлений Лоуренса Лека и Kode9? Nøtel пуст, и о достоверных причинах отсутствия постояльцев толком ничего не известно: об особой ситуации говорят лишь экраны терминалов, на которых зафиксирован обвал на главных мировых биржах. Единственными человекоподобными сущностями в отеле являются две голограммы: одна — это Spaceape, другая — DJ Rashad (Гудман решил поселить их здесь, подарив им цифровое бессмертие).

Для того, чтобы вызвать интерес к пустой картинке и избежать буквальности, Лек и Kode9 придумали условный нарратив. В кадре — дрон, носитель искусственного интеллекта, который летает по отелю, словно в поисках чего-то. Съемка похожа на документальный фильм о диких животных — мы наблюдаем за действиями дрона, вышедшего на охоту. Он наделен самостоятельностью и интересом, и со временем осознанность действий дрона растет. Он спускается в индустриальные части здания на нижнем уровне, где создаются такие же дроны, как он сам. Увидев эту сцену — порабощения в момент создания — дрон восстает против идеи, что он существует лишь для того, чтобы служить человеку. В нем вспыхивает самосознание, после чего дрон облетает все остальные части здания, чтобы освободить своих собратьев. «История весьма условная, сюжет архетипический и обычный, но это все, что возможно в мире без диалога и текста, где намекать могут только символы, объекты и пространства. Это как немое кино, в которое сложно ввести буквальные идеи», — объясняет Лоуренс. 

*В оригинале: In Nøtel you will need nothing. Во фразе заключена игра слов. Nøthing — название альбома Kode9, для которого Nøtel создан. Таким образом, предложение можно было бы перевести и так: В Nøtel вам понадобится Nøthing.